История Виктории о том, как она проработала укрытие своей семьи после начала СВО
Когда над Харьковом полетели самолёты, в семье началась паника.
Папа и муж кричали, что надо срочно уезжать. Бабушка, которой
был девяносто один год и для неё это была уже вторая война, тоже
была страшно напугана. Я человек спокойный и сама бы, наверное,
никуда не поехала, но мне важно было помочь близким, успокоить их.
Я стала прорабатываться. Написала в техподдержку Master Kit:
«Дарья, помогите, пожалуйста! Сделайте что-нибудь!» И Даша тогда
создала специальную встречу для жителей Украины. Я сидела и под
звуки летящих самолётов и воющих сирен прорабатывала с Дашей в
прямом эфире чувство вины.
Я сказала тогда, что моя цель – чтобы моя семья была в безопасности и
прорабатывала это в тренажёре «ситуация».
Помню, что у меня вышли невероятные установки: «если
моя семья окажется в безопасности, то я с ними поссорюсь», «если
мы будем в безопасном месте, мне придётся терпеть бабушку и
папу». Последняя установка была связана с тем, что у нас какое-
то время были не очень хорошие отношения.
Я тогда даже свою пугливую, нервную кошку проработала, и она
потом в машине ни разу не пикнула.
Через пару дней всё сложилось так, что мы смогли уехать.
Внезапно через знакомых нашёлся дом, вернее, угол в харьковской
области. Нашлась машина, на которой можно было передвигаться –
эвакуировавшаяся семья попросила отвезти их на станцию, а машину
оставить себе.
Мы очутились в очень тяжёлых условиях. В глухой деревне, в
комнате на девять человек. Жить пришлось практически без
удобств, часто без электроэнергии и, соответственно, без
интернета. Я, как городской житель, сильно страдала.
Я прорабатывалась по памяти и по тем скриншотам в телефоне,
которые успела сделать. Я прорабатывала, что наши оставленные
квартиры целы. Через «антиуправление» прорабатывала, что я
принимаю любой исход ситуации. Когда изредко ненадолго появлялся
интернет я нажимала кнопку «начать сессию» и прорабатывала
возвращение домой, прорабатывала сохранение между нами хороших
отношений, потому что все были на взводе, в чудовищных условиях
и оттого часто ругались. Делала это столько, сколько могла
успеть.
А ещё у меня была проработка, которая может показаться смешной,
но тем не менее. У меня был образ «я-берегиня, создающая купол
над своим районом».
Мы вернулись в целое жильё. Даже стёкла были на месте. К тому
моменту в Харькове всё более-менее успокоилось и нам не пришлось
бежать куда-то заграницу.
Удивительным фактом для меня стало то, что раньше все мои
проработки заканчивались слезами. Потому что я добиралась до
глубинных установок, сил на которые уже не оставалось и я
останавливалась на слезах. А тут, в жестоких условиях, я
умудрилась достичь лёгкости и даже эйфории, недоступных мне
прежде. Близкие удивлялись – ты чего, мол, радуешься? А мне было
хорошо.
Я верила в себя и верила в методику. Поэтому мы смогли
эвакуироваться, а потом вернуться в целый и невредимый дом.
Папа и муж кричали, что надо срочно уезжать. Бабушка, которой
был девяносто один год и для неё это была уже вторая война, тоже
была страшно напугана. Я человек спокойный и сама бы, наверное,
никуда не поехала, но мне важно было помочь близким, успокоить их.
Я стала прорабатываться. Написала в техподдержку Master Kit:
«Дарья, помогите, пожалуйста! Сделайте что-нибудь!» И Даша тогда
создала специальную встречу для жителей Украины. Я сидела и под
звуки летящих самолётов и воющих сирен прорабатывала с Дашей в
прямом эфире чувство вины.
Я сказала тогда, что моя цель – чтобы моя семья была в безопасности и
прорабатывала это в тренажёре «ситуация».
Помню, что у меня вышли невероятные установки: «если
моя семья окажется в безопасности, то я с ними поссорюсь», «если
мы будем в безопасном месте, мне придётся терпеть бабушку и
папу». Последняя установка была связана с тем, что у нас какое-
то время были не очень хорошие отношения.
Я тогда даже свою пугливую, нервную кошку проработала, и она
потом в машине ни разу не пикнула.
Через пару дней всё сложилось так, что мы смогли уехать.
Внезапно через знакомых нашёлся дом, вернее, угол в харьковской
области. Нашлась машина, на которой можно было передвигаться –
эвакуировавшаяся семья попросила отвезти их на станцию, а машину
оставить себе.
Мы очутились в очень тяжёлых условиях. В глухой деревне, в
комнате на девять человек. Жить пришлось практически без
удобств, часто без электроэнергии и, соответственно, без
интернета. Я, как городской житель, сильно страдала.
Я прорабатывалась по памяти и по тем скриншотам в телефоне,
которые успела сделать. Я прорабатывала, что наши оставленные
квартиры целы. Через «антиуправление» прорабатывала, что я
принимаю любой исход ситуации. Когда изредко ненадолго появлялся
интернет я нажимала кнопку «начать сессию» и прорабатывала
возвращение домой, прорабатывала сохранение между нами хороших
отношений, потому что все были на взводе, в чудовищных условиях
и оттого часто ругались. Делала это столько, сколько могла
успеть.
А ещё у меня была проработка, которая может показаться смешной,
но тем не менее. У меня был образ «я-берегиня, создающая купол
над своим районом».
Мы вернулись в целое жильё. Даже стёкла были на месте. К тому
моменту в Харькове всё более-менее успокоилось и нам не пришлось
бежать куда-то заграницу.
Удивительным фактом для меня стало то, что раньше все мои
проработки заканчивались слезами. Потому что я добиралась до
глубинных установок, сил на которые уже не оставалось и я
останавливалась на слезах. А тут, в жестоких условиях, я
умудрилась достичь лёгкости и даже эйфории, недоступных мне
прежде. Близкие удивлялись – ты чего, мол, радуешься? А мне было
хорошо.
Я верила в себя и верила в методику. Поэтому мы смогли
эвакуироваться, а потом вернуться в целый и невредимый дом.
Установки и другие некорректные программы
образ «Я-берегиня, создающая купол над своим районом»
Если моя семья будет в безопасности, то я с ними поссорюсь
Если мы будем в безопасном месте, то мне придётся терпеть бабушку и папу
Образ возвращения домой
образ "моя семья в безопасности"
